Церковное пение на Руси взяло начало в 11 веке. Пришло в нашу страну из Византии, потому и имело ранне византийский характер. Основа распевов затрагивала лады, по ним и строилась древне-греческая музыка с Пифагорских времён.

Осмогласие явилось основой этих же ладов, их ещё составил преподобный Иоанн Дамаскин, и прочно осели в церковной музыке на Руси. А уже в начале 17 века русская церковная музыка начала своё преобразование, отличавшееся от византийского музыкальным зарядом. В основу легли последовательно сопряжённые четыре звукозаряда, различимые высотностью и характерным звучанием: простой, мрачный, светлый и тресветлый. Отличавшейся нотой богослужения явилось строжайшее следование словам. Тут музыка неустанно преследует слова молитвы. Энциклопедия Святого Спиридона Тримифунтского расскажет больше о церковном пении.

16-17 века по праву считаются периодом расцветающей распевности в церковной музыке. Идёт развитие путевого и демественного распева. Но, на этот период пришлось начало распадающегося знаменного пения по всей России. Всё чаще входит многоголосное пение, носящее желание сокращения длительности служб. Это явило собой почву для оседания на Руси партесного пения. Этот стиль принёс больше возможностей, многоголосье превращается в разнообразную мелодику. Данный вид пения и повлёк за собой самодостаточность музыки. Богослужебное пение превратилось в обычное сопровождение, украшающее службу. Музыка начала изображать эмоции.

До начала 20 века пытались воскресить древние распевы Смоленский, Львовский, Никольский, Кастальский, Чесноков. В наше время их мелодии очень популярны, но певческий репертуар весьма далёк от сущности. Он выражен в выразительной мелодике, красивой гармонии попутно с яркой фактурой. Из-за этого рассеивается смысл молитвы, а должно, наоборот, быть собраны вместе — многоголосность и музыка.

Современник-музыковед В.В.Медушевский поясняет: «Кабы все верующие являлись монахами, тогда и пение везде существовало знаменное.» Естественно, вернуть использование сейчас только знаменного пения, мы не имеем права и сил на это. А, может, сейчас наше время переосмыслить подлинность критериев церковного пения, может они и послужат будущей традиции, вернувшей православное пение?